У Zeraphine есть огромный музыкальный потенциал, что они уже доказали предыдущими тремя альбомами. Новый релиз берлинцев «Still» — такой альбом, на который никто не рассчитывал. О том, для чего это было задумано, более подробно расскажет вокалист Свен Фридрих. В этой беседе я смогла узнать кое-что и о других вещах.

— Когда я слушала альбом первый раз, мне пришлось удостовериться, тот ли вообще CD у меня в плеере. Звук был совсем не типичным для Zeraphine.

— Можно ли было назвать это удивление удивлением в хорошем смысле?

— В любом случае, да. Но что бы ты сказал, если бы я ответила «нет»?

— Тогда я попытался бы убедить тебя в обратном.

Хорошо, что Свену не пришлось тратить на это энергию, так как я считаю альбом замечательным и, прежде всего, очень разносторонним. — В основном, песни стали более «роковыми», а мрачные мотивы отошли на второй план.

— Различия между песнями в этот раз оказались более существенными. Такие песни, как, например, «I´ll Follow You» и «Toxic Skies», намного ближе к готик-року.

— Это так, но когда слушаешь например, «Still» или «Niemand kann es sehen», которые находятся в начале альбома, в глаза бросается их близость к альтернативному року. Но мне в вас нравится именно то, что вы все время развиваетесь.

— Я думаю, это —– самый крупный шаг, который мы сделали. В этот раз мы очень много экспериментировали в студии. Таким образом, мы добавили электронные эффекты к ударным в нескольких песнях, а также в нескольких строчках «Inside Your Arms». Мы никогда не решались на подобное в прошлом, но сейчас как раз пришло нужное время.

— В этот раз, в отличие от предыдущих, вы не уезжали специально для написания песен в загородный дом. Песни возникли более стихийно?

— Верно, на этот раз все было совсем по-другому. При записи предыдущих альбомов мы уезжали, чтобы спокойно доработать какие-то музыкальные фрагменты и композиции в целом. Сейчас же мы сделали это всё заранее, и поэтому сразу отправились в студию, чтобы работать над аранжировками непосредственно на месте. Таким образом получилось, что если, например, у басиста появлялась идея, барабанщик или гитарист могли сразу её подхватить и продолжить. Этим и обусловлено то, что песни более похожи на лайв-выступления. И это был один из важных пунктов, которых мы хотели достичь: звучать на записи так же, как и вживую.

— И это вам удалось, так как звук стал более естественным.

— Точно, теперь мы больше похожи на группу, чем прежде. Но дорога к этому была очень длинной.

— Вы записывали песни тоже вместе, или каждый инструмент — по отдельности?

— Это было что-то вроде микса из обоих способов. Все инструменты записывались действительно вместе. Только улучшения к ним записывались по отдельности. Но это относилось только к басу, гитаре, клавишным и вокалу. Ударные мы записали ещё во время первой сессии.

— Таким образом, вы снова смогли увидеться все вместе. По-моему, это было правильным решением.

— Это действительно так, потому что мы были все в одном месте, чего раньше практически не случалось. Все сразу мы собирались уже на репетициях или даже на небольших концертах. Не стоит недооценивать возможность видеться при записи альбома — тогда все сразу понимают, что лучше подойдет к конкретному моменту песни.

— Представляю, это было совсем другое чувство, к которому, вероятно, надо было еще привыкнуть. Теперь, однако, перейдем к другому вопросу, а именно к названию альбома. «Still» — это по-немецки или по-английски?

— Название относится к обоим языкам, потому что означает одно и то же. Пою я тоже на двух языках. Я думаю, что это очень хорошо: у меня есть больше свободы в написании песен таким образом, чтобы лучше донести их до слушателя.

— Таким образом, разнообразие возвращается. И поклонники снова должны переводить песни.

— Прежде всего обрадуются немецкие фанаты. Английские же тексты не очень сложно переводить, так как они не перегружены.

— Вы основали свою собственную звукозаписывающую компанию. Я думаю, это здорово, так как вы теперь можете сами все контролировать. Было ли это основной причиной для такого шага?

— Нет, это не было главной причиной. Просто наш менеджер Силке переехала в Финляндию и больше не работает в старой компании. Если б она сделала нам хотя бы промо, выпуск альбома был бы не настолько сложным. Но и без этого она сделала для нас очень много, и поэтому мы решились на такой шаг. Срок нашего контракта как раз подходил к концу. Чтобы как-то сориентироваться, мы провели переговоры с лейблом, но их результат не очень нас устроил. Мы не хотим, чтобы кто-то вмешивался в нашу музыку, тексты и песни, а также во внешний вид. Идея с собственной звукозаписывающей фирмой уже давно приходила нам в голову. Теперь же она направлена не только на Zeraphine: другие группы нам тоже хотелось бы поддерживать. Мы снова вернулись к этой идее, как только стало ясно, что с нашим старым лейблом не получится ничего хорошего. Нам не хотелось подводить нашу фан-базу, как это наверняка случилось бы. Так что мы быстро нашли хорошее решение, и теперь все идет своей дорогой, а самое главное — так, как нам хочется.

— Мне тоже кажется, что это — лучший путь для вас, ведь компромиссы в крупных лейблах решаются обычно не в пользу поклонников. Вдобавок к этому, такие компании часто прилагают огромные усилия, если речь идет об обмане.

— Мне кажется, что если бы мы не были настолько сформировавшейся группой, которая выпустила так много релизов, то очень скоро мы бы начали двигаться назад. Над этим мы тоже долго думали, так как не хотели терять свою основу. Я ещё могу пережить то, что поклонникам не понравится наш новый альбом, но не то, что он не понравится нам самим. Я просто не смог бы смириться с таким положением дел — а оно, наверное, очень скоро стало бы именно таким. Мы выбрали верный путь.

Я тоже так думаю. Уже в ноябре мы сможем насладиться новым туром Zeraphine по Германии. Не пропустите концерты — они действительно замечательные!