Этот Амфи стал для меня четвёртым в жизни, и с годами он успел превратиться в такую хорошую традицию, что мы с камрадом Ириной настроились брать билеты, просмотрев список участников лишь по диагонали. Когда организаторы зимой поместили в программу загадочный Daniel Myer Project, любопытство взыграло и подстегнуло нас ещё больше. Даниель Майер? Да ещё и с новым проектом? И с кучей гостевых вокалистов? Да ещё и Свен Фридрих там будет??? НАДО ЕХАТЬ.

Перед самым фестивалем организаторы объявили расписание официальных афтерпати и без Фридриха снова обойтись не смогли. К несчастью, его сет был намечен на три часа ночи, поэтому мероприятие под девизом «и я там был, музло крутил» прошло без нас: мы валились с ног после программы первого дня и приняли волевое решение сетом пренебречь, зато родился новый локальный мем: «Пока вы спите, Свен диджеит».

Майер выступал во второй день Амфи, к ещё большему несчастью, накладываясь по времени на Eisbrecher. Друзья немного подумали и выбрали «Ледокол», оставив меня за главную на Майера. Ну что ж, у меня были некоторые ожидания по поводу этого «проджекта», но выступление порвало мои ожидания не единожды.

Во-первых, народу на него собралось столько, что, если б я не заняла место минут за сорок (а на фестивалях наподобие Амфи это много!), то и моего пятого-шестого ряда мне было б не видать. Хотя, зная, как Майер уважаем на шварц-сцене… Это было не так удивительно. Свет погас, сет стартовал с новой песни Майера — или не новой, но ранее я её никогда не слышала, поэтому для меня она была определенно новой. Все растанцевались, настроение создалось мигом, синтипоп звучал отменно — недаром Майер известный инженер звука — и я уж было подумала, что проект будет представлять собой абсолютно новое творчество Даниеля с вокалом гостей время от времени. Как я ошибалась.

Вторым номером Майер запел «Bring the light!…», то есть Lightbringer, песню-хитяру из арсенала Covenant, чего в принципе тоже можно было ожидать, учитывая, что Майер является по сей день одним из участников этой группы. В середине песни на сцену выскочил Эскиль Симонссон, собственно, вокалист Covenant, который допел песню вместе с Даниэлем, и я подумала, что проект будет представлять собой кавера Майера на других артистов, исполненные ВМЕСТЕ с другими артистами. Как я ошибалась [2]. Потому что потом Эскиль занял сцену сольно аж на ещё две песни и исполнил кавер на Haujobb’овский «Input Error», а потом свою «Sound Mirrors» в Майеровской обработке. Мне на тот момент все эти песни были незнакомы, хотя качало.

После этого Майер проводил коллегу со сцены, исполнил ещё что-то из собственного творчества сольно, а потом объявил во всеуслышание: «А сейчас солнце взойдет на нашей сцене!» — «Да неужели», — подумала я. Майер продолжил вещать:
— Многие из вас, возможно, вспомнят его по удивительно успешной готик-группе Dreadful Shadows…
— Ууу! — радостно отозвалась толпа.
— А потом он создал ещё один замечательный проект Zeraphine…
— Уууууу! — ещё радостнее поддержала толпа.
— А теперь он ведет свой самый успешный и замечательный проект, Solar Fake!
— Ааааааааа! — толпу, казалось, распирало от восторга и предвкушения в геометрической прогрессии.
— Добро пожаловать на сцену, мой дорогой друг, Свен Фридрих!

Прозевать момент его появления на сцене было несколько обидно, но все знают, как Свен стремителен. К тому же на сцене дым-машина работала на ура, и людей на сцене было не видно чуть менее, чем полностью. Ужасные тени, блин! Знакомая фигура металась по сцене, и по тексту я узнала одну из своих любимых песен у Destroid — Leaving Ground. Вот в чем заключалась суть проекта: гости по большей части пели кавера на Майера из всего многообразия его проектов, и Свен в сочетании с Destroid был стопроцентным попаданием.

Отдельным удивлением было увидеть Свена, на минуточку, В ФУТБОЛКЕ. Понятное дело, что в тот день в Кёльне было жарко — во всех смыслах, пожалуй — но видеть Фридриха на сцене в настолько облегченном прикиде ещё не приходилось.

video by Mirko Seifert

После Leaving Ground заиграло что-то очень знакомое, но тут же прервалось: были какие-то перебои с инструментальной фонограммой. Соратники Майера попытались запустить ее ещё раз — но фонограмма не поддавалась. Свену только и оставалось, что обезоруженно смеяться и ждать, когда музыка все-таки позволит ему петь. С третьей попытки наш солнечный снова запел, и по тексту я узнала свою горячо любимую Birds of Prey. Я поверить не могла своему счастью! Одна из моих самых любимых песен на синт-сцене исполнялась вживую моим самым любимым вокалистом на моих глазах, и это был не сон! Я танцевала, прыгала и пела, наверное, активнее, чем все пять рядов передо мной вместе взятые, и эти басы, пробирающие твое тело с макушки до пяток, и мерцающее клубное освещение закрытой сцены, и такой знакомый текст, и такой родной голос — всё слилось в одну неожиданную эйфорию.

video by Mihoko Koyama

После того, как Свен допел и откланялся, а Майер стал приглашать на сцену другого коллегу — Бориса Мэя из Klangstabil, я поняла, что с меня хватит, и пошла выбираться на улицу. Это и вправду было слишком мощное комбо, а Борис стал исполнять какой-то дикий EBM, который моя психика отказывалась воспринимать. На улице меня окликнула какая-то женщина, чтобы узнать, всё ли со мной в порядке. Получив утвердительный ответ и расстроившись, что я не увидела выступление Apoptygma Berzerk, которые произвели на неё такой же эффект, женщина удалилась, а я пошла к главной сцене — искать друзей и досматривать выступление Eisbrecher.

Когда Айсы доиграли, мы с Ириной поплакали друг у друга на плечах от переизбытка чувств, воссоединились с друзьями, закупились в последний раз наивкуснейшим амфийским сидром, оценили виды Танцбруннена в сгущающихся сумерках и направились было к закрытой сцене, чтобы поискать знакомые лица… и мы их нашли. У служебного выхода из театр-стэйдж стоял герр Фридрих собственной персоной! Я ещё днём шутила, что, случись ему нас увидеть в фестивальном прикиде, не узнает поди. Моя кудрявая шевелюра была убрана под веночек из бело-голубых цветов, а глаза расписаны точками. Ирина была накрашена под «чёрного лебедя» и одета, как «готический фитнес-инструктор». И действительно, Свен вначале поднял глаза с выражением: «О, кто-то пришёл», но оно тут же сменилось на «Ооооо, кто пришёл!» Ну разумеется, потом был смех, были обнимашки, были наши расспросы, как прошёл диджей-сет. «Нормальненько так прошёл, я думал, что будет хуже, что никто не придёт, но нет, народ был и танцевал… Так что всё хорошо!» — радостно подытожил Фридрих. Я поделилась своими впечатлениями от выступления с Майером, а потом наш приятель из Франции настоял на том, чтобы сфотографироваться напоследок — всей толпой! И, ей-богу, если б не он, никто из мимо проходящих и не заметил бы, что наш солнечный вообще там был! Одна объёмистая дама встала, как вкопанная, и завопила своему спутнику, тыкая пальцем в сторону Свена: «Аааа! Ты посмотри, посмотри, кто там! Надо фоткаться!» Свен тут же был оттащен в сторону и поставлен перед объективом, а потом ещё одним и, кажется, ещё. Мы только и успели извиниться, что так привлекли к нему внимание, когда он, вообще-то, собирался уходить. «А, ничего, я уже привык!» — отозвался Свен с улыбкой. Когда охочие до фото люди ретировались, мы наконец-то смогли отпустить его по-человечески. И заодно уточнили, что новый альбом всё-таки пишется и ожидается в следующем году. Береги себя, солнечный, и возвращайся к нам!